По итогам 2016 года днепровский тренер Виталий Харламов впервые в своей карьере был назван Лучшим мужским тренером в украинском дзюдо.
Уже в начале этого года он был признан еще и лучшим тренером Днепра. После очередной тренировки мы пообщались с Виталием Владимировичем. Наставник рассказал о своем сотрудничестве с Артёмом Блошенко, трудовых буднях, ближайших планах и многом другом.
— Виталий Владимирович, как восприняли общенациональное признание?
— Довольно спокойно. Основная цель в 2016 году, к сожалению, достигнута не была. Планировали с Артёмом Блошенко завоевать олимпийскую медаль в Рио, но он стал пятым, было очень обидно, потому что награда была рядом. Это был лучший результат украинской сборной в Рио. Я бы с радостью поменял свой титул «Лучшего тренера Украины» на олимпийскую медаль, ведь Артём заслуживал ее. Он долгие годы шел к этому, проделана была большая работа, готовился к этому с детства: колоссальное количество стартов, болезни, пот, травмы, проигрыши и победы. Мы работали два года, Артём — выходец из Донецка, в 2012-ом в Лондоне на своей первой Олимпиаде он выступал за Донецкую область, но в связи с ситуацией в этом регионе дзюдоист принял решение готовиться к Олимпийским Играм в Днепре в нашем зале.
— Артём был первым олимпийцем в вашей тренерской карьере. Страх был в ходе работы? Ведь это большая ответственность…
— Не было, потому что Артём — опытный дзюдоист, для него это были вторые Олимпийские игры, он сам знал, как правильно психологически настраиваться. Последние два года был в элитной группе спортсменов, много времени ездил на сборы, различные старты, готовился целенаправленно к Рио. В нашем зале поддерживали его уровень подготовки, где-то что-то улучшали, не было глобальной обучающей работы, его учить было нечему и переучивать за такое маленькое время было бы ошибкой. Артём- мастер своего дела, профессионал и мы просто и спокойно подводили его к олимпийской цели.
— Что вам, как тренеру, дало сотрудничество с таким высококлассным спортсменом ?
— Для меня Артём — пример профессионального отношения к своему делу. Еще раз убедился, что если ты тренер, должен всегда быть в зале, помогать спортсменам, вести их, знать их психологию, технику, а если спортсмен — тоже должен жить этим, постоянно быть в зале, верить в свои силы. Все, кто приходят в зал и видят Артёма, еще больше работают, это огромная мотивация, и это положительно отразилось на ребятах, которые тренируется у нас в зале, многие стали смотреть по другому на свою работу.
— В январе Артём стал работать с мужской сборной Украины, пока что в качестве временно исполняющего обязанности, но все же, что думаете о его тренерской работе?
— Человек, который к своему делу относится так, как он относился к своей личной подготовке, к своим личным стремлениям, к результатам, будет и тренером таким же ответственным, всегда в режиме, будет этого требовать от спортсменов. У Артёма есть колоссальный опыт, он видел подготовку спортсменов разных стран, психологически очень устойчивый. Если сможет это передать сборной, результат будет очень высокий, пусть не завтра, но через год — два. К Олимпиаде в Токио, так точно, сможет вывести на высокий уровень нашу мужскую команду.
.jpg)
— Вашим первым тренером был Александр Александрович Ленков?
— Да, думаю благодаря этому человеку я и стал тренером. Потому что Сан Саныч всегда говорил, что настоящий тренер должен воспитывать не только спортсменов, но и вырастить тренеров, которые ему будут помогать и в дальнейшем продолжат его дело.
Я от Сан Саныча взял много качеств, но самое главное то, как нужно относиться к работе. Когда я стал тренером, у меня были немножко другие принципы в работе, но отношение к работе, даже не считаю это работой — это образ жизни, взял от Сан Саныча. Ты всегда должен быть в зале, всегда должен быть со спортсменами, должен видеть их , понимать, когда им хорошо, когда плохо. Эта работа мотивационная, потому что каждый год у тебя появляются какие-то новые спортсмены, нет такого, что у тебя каждый день одно и то же, одни и те же люди. Всегда появляется кто-то новый и с ним нужно работать, надо заниматься.
— А как вы попали в дзюдо?
— Когда мне было 11 лет, Сан Саныч пришел в школу, вошел в класс и объявил, что идет набор в секцию дзюдо на проспекте Правды, 36 в СДЮСШОР №6, и пригласил всех мальчиков заниматься. Но эта информация тогда пролетела мимо меня, потому что я сильно увлекался футболом, с семи лет занимался в школе “Днепр-75”, но потом сменил место жительства и практически перестал ходить на футбол. Друзья меня уговорили пойти вместе на дзюдо. Приехали в зал, посмотрели, интересно стало, начал ходить на тренировки. Я человек ответственный, если начал чем — то заниматься, то уже решил не бросать. Так втянулся. Восемь лет, до 1999 года, тренировался у Сан Саныча .
— Какие успехи были?
— Больших успехов не было, попадал в пятерку на чемпионатах Украины, на областных стартах побеждал. В 2000 году в нашем городе появился Центр олимпийской подготовки, и я стал там тренироваться уже под руководством Данила Воловича, стал серебряным призером Кубка Украины и бронзовым призером Чемпионата Украины, выполнил норматив мастера спорта.
— Знаю, вы принимали участие в составе украинского клуба в Кубке Европейских чемпионов…
— Это было в 1999 году, тогда в Кубке Европейских чемпионов по дзюдо Украина была представлена двумя клубами, я выступал за клуб «Мытнык», который был создан на базе таможенной академии. В состав входили ребята с разных областей: Валентин Русляков, Камо и Карен Балаяны, Анатолий Дрога, Георгий Диденко, Абдул Алиев. Мы попали в финальный турнир и стали четвертыми.
— А что тренер Виталий Харламов может сказать о Виталии Харламове — дзюдоисте? Что было вашим слабым местом?
— Предстартовое волнение — основная причина моих проигрышей. Поэтому сейчас основной враг Виталия Халамова-тренера — страхи, волнения, переживания у ребенка.
— Как боретесь с этим?
— Всячески настраиваю, детям объясняю все на принципах новых технологий, к примеру, сравнивая поединок с компьютерными играми, говорю, что смысл схватки, как в компьютерной игре, кто кого обыграет, и ребенку становится чуть спокойней.
— А со взрослыми что предпринимаете?
— Тут совсем другая работа. Пытаюсь максимально точно разъяснить, что они должны делать, как будут делать, какой силой — может где-то уйти от атаки, может отдать захват, чтобы потом перехитрить. Более четкая работа уверенности придает. Зная технику дзюдо, работая как в стойке, так и в партере, работая над выносливостью, спортсмен максимально защищен от проигрыша, все эти умения, навыки, наша работа в зале — это оружие спортсмена на соревнованиях, пытаюсь донести это каждому и убедить, что они готовы выиграть.
— Какие слова говорите спортсменам непосредственно перед выходом на татами?
— Как правило, многих противников знаю, поэтому даю четкие установки, говорю, что поможет выиграть. И если по ходу встречи вижу, что нужно подогнать, подстегнуть, мотивировать, тогда уже другой разговор.
— Более жесткий?
— Более жесткий разговор — это в зале на тренировках. А на соревнованиях уже нет. Там наоборот надо спокойствие, хладнокровность, надо дать четкие указания, что не так идет, где перестроиться, где-то может включить скоростные качества, а где-то может наоборот уйти в защиту. Где-то бросил и может стоит отстоять, а не нападать.
— Как передаете свои установки спортсменам, которые находятся на соревнованиях за границей?
— Обязательно в смс-ках, в вайбере все пишу. Сразу после того, как увидел жеребьевку, выхожу на связь, как правило, вечером накануне старта и доношу свои установки и информацию о соперниках.
— А вы следите за тем, как сегодня борются представители веса, в котором когда-то выступали, до 60 кг?
— Я не смотрю конкретно этот вес, наблюдаю за выступлением абсолютно всех украинских спортсменов на зарубежных стартах, притом не только днепрян. Если нет украинцев, я выбираю лидеров весовых категорий, в основном, в тех весах, где выступают Геворг Хачатрян, Дмитрий Радченко. В последнее время стал много смотреть -100 кг, подшучиваю на Блошенко, говорю «вот твои борются». На гран-При Дюссельдорфа смотрел в +100 наших Яшу Хаммо, Станислава Бондаренко. Понравилось, как украинка Ирина Киндзерская боролась, в финале красиво бросила японку. Молодчина.
Очень интересно было, как перестроится под этот вес Олимпийский чемпион в -100 Лукаш Крпалек. Довольно неплохо смотрелся, сражался, стал пятым.
— После Олимпиады в Рио Артём Блошенко говорил о том, что попробует свои силы в +100. Вы поэтому так внимательно наблюдали за Крпалеком?
— Да, после Рио мы такую возможность обсуждали, Артём говорил, что сложно будет ему в тяжах адаптироваться. Но я считаю, что с его огромным опытом, его нестандартной техникой, левыми верхними захватами он бы смог реализовать себя в новом весе. Но пока Артём сконцентрировался на тренерской работе.
— Как вам новые правилах Мировой федерации дзюдо?
— Борьба в принципе не поменялась, но многочисленность “ваза-ари” не очень нравится. Пропадает стимул этого броска. Сама оценка «ваза-ари» — это половина победы. Когда спортсмен бросил раз на «ваза-ари», у него всегда где-то в подсознании остается мысль «еще раз брошу на «ваза-ари» и все, я победил». Сейчас во встречах со спортсменами очень высокого уровня тяжело заработать «иппон», набрасываться на него, сделав много бросков на «ваза-ари» — это потратить много сил, дальше можно не успеть восстановиться. В общем, я бы оставил прежнюю систему — два “ваза-ари” это «иппон». Сейчас получается легче выиграть в партере и тактически, чем сделать бросок.
— А у ваших воспитанников есть какой-то определенный стиль борьбы? Какое-то секретное оружие?
— Секретное оружие наше — это владение дзюдо (смеется). Когда я начинал работать с детьми, у меня был принцип — дать им максимально богатую базу, научить детей самым разнообразным стойкам, захватам, броскам, борьбе в партере, дать максимально богатую базу абсолютно всем-и худеньким, и полненьким, и высокорослым, и низеньким. А в ходе роста ребенка, когда кто-то станет более высоким, кто-то останется низеньким, броски поменяются, из этой базы каждый возьмет то, что ему нужно. Дальше останется это довести до высокого уровня, подготовить спортсмена к стартам высокого уровня.
— Над чем сейчас работаете?
— Цели и планы есть всегда. Ребята долгие годы тренировались, есть мотивация, и я, как тренер, должен им помогать. Чем спортсмен уровнем выше, тем к нему нужен более индивидуальный подход. С Геворгом Хачатряном в планах попасть на Олимпиаду в Токио. Юноши подрастают, у каждого свои этапы отбора, надо правильно их подводить, готовить. Это все подпитывается тренерами СДЮСШОР №6, которые доверяют мне своих спортсменов — Геннадий Иванович Мизин передает нам в зал тех, кто подрос и готов к более серьезной работе, Ян Гариевич Саркисянц всегда воспитывал спортсменов, которые показывали высокий результат. Сейчас в зале со мной работает Сергей Плиев, потому что одному сложно, кого-то надо вывозить на соревнования, кого-то тренировать, кого-то лечить. Плюс в зале тренируются спортсмены разного возраста, есть еще спортсмены-инвалиды, одному сложно, поэтому мы разделяем этот труд на двоих.
— Несмотря на большую загрузку со спортсменам высокого уровня вы не отказываетесь от работы с детьми. Ваша команда «Тайфу-Дзюдо»-многократный чемпион Детской Лиги дзюдо Днепра, вы лично вывозите ребят на различные всеукраинские турниры. Какие эмоции дает вам работа с малышами?
— Нравится общение с детьми, вижу как они растут, балуются, учатся, ссорятся, мирятся, принимают участие в командных турнирах и объединяются. Иногда я первый вижу, какой ребенок внутри. От многих родителей часто слышу фразу «Да нет, у нас ребенок не такой”. Приходится рассказывать, что он немножко другой, потому что я езжу с ним в лагеря, на соревнования, работаю на тренировках, вижу, лидер ли он, нравится ему дзюдо, или он тут, потому что родители так захотели. Я не хотел бы определять себя, как детского тренера, это очень тяжелый труд, мало кто хочет работать с детками. Думаю, что ближе к пенсии я все таки буду только с детьми работать. Они очень питают позитивной энергией и мне нравиться их учить самому простому в дзюдо: кувыркам, страховкам, гимнастике. Радует, что учишь их чему-то хорошему.
— Вы тренируете еще одного чемпиона, девятилетнего сына Ярослава. Есть ли цель «слепить» с него идеального дзюдоиста?
— Цели такой нет (смеется). Иногда времени действительно мало на него, может поэтому и привел в дзюдо. Так мы проводим больше времени вместе: когда едем в зал, возвращаемся с зала домой, на тренировке. Ему очень нравятся тренировки, общение со сверстниками, игры, борьба в зале. Не знаю, каким спортсменом он будем, но если станет тренером, то у него получится! Но это жизнь покажет.
— За всю тренерскую карьеру у вас были моменты, когда хотелось все бросить и уйти с дзюдо?
-Такого ни разу не было. Бросить не хотел никогда. Были сложные моменты, переход был тяжелый со спортсмена в тренеры, когда я набрал группу маленьких детей — это крик, шум, балаган, на тренировке их надо организовать и чему-то еще научить . Было очень сложно. И одновременно были разные предложение от друзей заниматься чем-то более перспективным, или денежным. Но я всегда отказывался. Смотрел на свою детскую группу и думал, куда они пойдут? Что будет с ними дальше? Всегда точно знал, что останусь с этими детьми и не брошу дзюдо!
