Ирина Родина 11 раз поднималась на высшую ступень пьедестала почёта чемпионатов мира по самбо. Вдумайтесь только! 11 раз она выигрывала! И не просто какие-то «проходные» соревнования, а чемпионаты планеты! Сейчас Ирина работает старшим тренером сборной России по дзюдо девушек 15-17 лет.
Несмотря на такую россыпь наград, Ирина Родина осталась абсолютно простой, я бы сказал, девчонкой. Улыбка практически не сходит с её лица. В этом человеке есть большой заряд оптимизма, им она заряжает всех вокруг. Хотя были в жизни многократного чемпиона мира по самбо и сложные времена, но обо всём по порядку…
Ирина, почему всё-таки борьба? Это более мужской вид спорта…
— Ну, насчёт «более мужского» я могу поспорить.
Давай поспорим.
— Любой спорт — это, мягко говоря, непросто. Даже если взять художественную гимнастику или фигурное катание. Просто не бывает, особенно если работаешь на результат. Посмотрев в зеркало, оценив цифры на весах, я подумала, что смешно будет видеть меня на ковре гимнасткой. (Смеётся.)
Есть же и другие замечательные виды спорта, шахматы например? Или тебе хотелось активности?
— Да, мне хотелось активности. Я ведь была таким ребёнком… Достаточно внушительных размеров. (Улыбается.) Я прошла через все секции, которые существовали у нас при школе: и волейбол, и баскетбол, и лёгкая атлетика. Однажды меня увидела тренер по метанию ядра…
Ну вот! Лёгкая атлетика!
— Ага. Она утащила меня сразу на тренировку — на стадион. Но меня как-то этот вид спорта не вдохновил. А больше всего меня смутил запах резины на стадионе. Я и в велосекцию ходила. Но из-за моего оригинального внешнего вида — не такого, как у всех — тренеры секций относились ко мне снисходительно. Думали: «Ну, не выгонять же ребенка, не взращивать ведь ущербность, если ходит, то пусть ходит…» Борьбой я начала заниматься в 1988 году.
Это сколько лет тебе было?
— Мне было тогда почти 14 лет.
Ну, это ведь достаточно поздно…
— В то время это было ещё даже рано! (Смеётся.) Это сейчас было бы поздно, сейчас ребёнок в таком возрасте уже в сборной. Ну!.. А тогда тренер просто вцепился в меня. Обычно девушки с таким весом испытывают комплексы, стесняются. Не каждая пойдёт заниматься спортом. А мне мнение окружающих было не очень интересно.
А у тебя, кстати, были какие-то комплексы? В школе ведь наверняка поддразнивали? Или ты сразу — бац в лоб?
— Я была очень тихой, спокойной. Ни разу в жизни не дралась. У меня была хорошая подружка, она за меня заступалась. (Смеётся.) Чуть какой-то косой взгляд в мою сторону, она — бац в лоб! Так что на меня косо даже не смотрели. Может быть, благодаря ей я даже не подозревала, что у меня должны быть какие-то комплексы. И эта моя боевая подружка пошла со мной заниматься борьбой, но через несколько тренировок сказала: «Нет, это не моё».
Ты, получается, оправдываешь пословицу: в тихом омуте черти водятся?
— Ну, пословица оправдывается только в квадрате ковра дзюдо или в круге ковра самбо. (Смеётся.) Как только я выхожу за пределы — я милая, мягкая, пушистая.
Сколько лет тебя знаю, ни разу не видел, чтобы ты грустила или расстраивалась. Всё время улыбаешься. Это показное или реальное состояние твоей души?
— Наверное, реальное… Ведь никто за тебя твоё настроение не сделает. Конечно, бывают ситуации, когда хочется и поплакать, когда грустно. Я же человек. Это бывает, но я стараюсь быть оптимистом.
По какому поводу можешь погрустить, поплакать? Некоторые от фильмов плачут.
— Да я даже от мультиков, бывает, плачу. (Смеётся.) Если что-то не получается, устала сильно, встретилась с непониманием… Всё равно ведь переживаешь.
Было такое, что из-за поражений или побед хотелось плакать навзрыд?
— А что ещё делать после поражения? (Смеётся.)
На судей можно материться, например.
— Знаешь, в этом плане я хочу сказать спасибо своему первому тренеру — Владимиру Александровичу Лювунхай. Я начала тренироваться у него в Туле. Он сказал шикарную фразу: «Если тебя засудили судьи, значит, это ты дала им повод это сделать!». Он сказал мне это, видимо, в какой-то острый момент, потому что фраза навсегда запала мне в душу. Надо из кожи вон лезть, доказывая своё превосходство.
В то время, когда ты тренировалась, не было таких зарплат, как сейчас, таких условий для тренировок, как сегодня. Нет у тебя такого: «А вот в наше время были тренировки!»?
— Нет. Просто я в такие моменты начинаю думать, что у нас-то уже хоть что-то было, а вот у тех, кто тренировался в Советском Союзе… Вот это да! Искренне считаю, что чем больше людям даёшь авансов, тем они меньше стремиться начинают. Думают про себя: «Да всё равно у меня это будет!» Мы ещё то поколение, у которого был патриотизм. Сейчас его нет. Я раньше готовилась к Европе или к миру. А девчонки у меня в сборной готовятся к Майами, к Болгарии… То есть повернулось понимание. Я готовилась на старт, а они к стране. В общем, очень хорошо — это тоже плохо.
Дом достроила?
— Достроила. Приезжайте в гости! (Смеётся.)
Обязательно приеду! Что самое сложное в строительстве дома?
— Ну и вопросы. (Смеётся.) Самое сложное в строительстве дома — это когда тебе что-то сделают, а потом приезжают знакомые и говорят: «Какую-то фигню тебе сделали!». (Смеётся.) Мне всё нравится.
Одиннадцать раз ты выигрывала чемпионат мира по самбо. До тебя белорусская самбистка стала 10-кратной чемпионкой. У тебя была цель обогнать её?
— Нет, конечно. У меня к этому вообще склонности нет: завоевать какой-то титул или звание. У меня получалось всё само собой. Тренер приходит и говорит: «Поздравляю, тебе звание мастера спорта присвоили». А однажды ребята позвонили: «Ир, надо подъехать на соревнования среди ребят». Я говорю: «А что я там буду делать? Соревнования среди пацанов?». Они мне: «Ну как? Мы же тебе звание „Заслуженный мастера спорта“ вручать будем!». У меня не было такой цели, что мне обязательно нужно стать заслуженным мастером спорта или сколько-то раз выиграть чемпионат мира. Так получилось. Смогла бы и больше, если бы здоровье не подвело.
А что случилось?
— У меня проблемы с коленными суставами. Пришлось в правое колено поставить искусственный сустав. Я не могла уже даже утром встать. В самом суставе не было ни хряща, ни связок, ни менисков.
Тогда скажи мне, ради чего так убивать своё здоровье?
— Это же было не убивание, это было наслаждение. (Смеётся.) Да, попутно получилась проблема с коленными суставами. В других профессиий тоже есть изъяны. Конечно, приходилось в какой-то момент терпеть. Но меня же никто не заставлял. Пусть поставила железную коленку — ничего страшного. Наоборот! Пинки сейчас могу раздавать более увесистые. (Смеётся.)
Если бы не была спортсменкой, кем бы стала?
— Я не буду говорить, что хотела стать космонавтом…
Учителем?
— Да ты что! Я до сих пор поверить не могу, что тренером-то работаю. (Смеётся.) Вообще, со спортсменами работать — сплошное удовольствие. Они организованные люди, у них есть цель, она ими движет. А в школах? Мне кажется, что тем, кто работает учителем, надо сразу медаль давать. Особенно сейчас, когда все «очень умные», «очень начитанные» — в интернете. Все сегодня знают свои права. Но почему-то резко забыли про обязанности.
Ты выступала на одной Олимпиаде. Почему не поехала на вторую?
— Готовясь к Олимпиаде 2000 года, я, видимо, все свои силы вынула и положила — и физические, и моральные. После Олимпийских игр у меня случилась большая яма. Постоянные травмы: то руку сломала, то ребро, то челюсть, то нога в очередной раз «оторвалась». В тот год у меня по одной серьёзной травме было точно. Я была в очень глубокой яме. В очень глубокой! Неожиданно много веса ушло… Видимо, что-то не срослось в подготовке.
А кто помогал выбираться из ямы?
— Люба всегда была рядом. (Улыбается.) Брат и сестра у меня здесь. Всё равно, когда в семье, проще все это переживаешь. Философенко (тренер И. Родиной. — Прим. авт.) помогал, конечно. Я в 2001 году обращалась к психологу. Даже с ним пришлось несколько курсов пройти.
Да и в сборной время не очень хорошее наступило. Сменился главный тренер по дзюдо. Моя психика не выдержала это психологическое давление. В 2004 году последний раз боролась на Чемпионате России. Но не для того, чтобы быть отобранной на соревнования. А, как говорит моя соседка в деревне: «Шоб былО». (Смеётся.)
Не жалеешь, что рассталась с дзюдо?
— Это ведь сейчас различия между самбо и дзюдо стали заметны… Да и с чем я рассталась? Из борьбы ведь не ушла. А в сборной по дзюдо была такая обстановка, что я нисколько не жалею.
Вопрос не очень серьёзный, но я очень хочу его задать… Коня на скаку сможешь остановить?
— (Смеётся.) Это смотря с какой целью.
Ну!.. Вот у тебя изба горит, конь бежит.
— Ну!.. Когда моя изба горит, смогу. А если просто так — пусть бегает. (Смеётся.) Если есть показания к остановке коня, нужно это сделать. (Смеётся.)
Какие должны быть «показания» у самбо, чтобы стать олимпийским видом спорта?
— Там много составляющих. Например, по развитию на разных континентах…
Неужели дзюдо развивается лучше?
— Конечно, ты что? Дзюдо находится на втором месте в мире по количеству занимающихся! Существует нереальное количество стран, которые развивают дзюдо. У самбо сейчас тоже неплохие тенденции. Самбо ведь зрелищнее, чем дзюдо. Но очень много ограничений. Доходит до маразма, на мой взгляд. Например, нельзя даже прикасаться к ногам соперника. Даже если рука просто сорвалась, шоркнула по ноге… Поэтому последнее время очень сложно совмещать борьбу в самбо и дзюдо. Всё равно на автомате где-то схватишь за ногу. А после этого сразу снимают с соревнований. Судьи говорят, что бросков стало больше. Но как это может быть, если технику по дзюдо урезали на 50 %, запретив броски за ноги? Однако перспективы есть.
Ира, может быть, хватит бежать? Может, пора остановиться, обзавестись семьёй, детьми?
— На эту тему я так думаю: ложка хороша к обеду. А мой обед давно закончен, ужин уже к концу подходит. (Смеётся.) Прежде всего, в жизни не встретила такого человека, ради которого захотелось бы закончить свой бег. Так, иногда подвстречёвываются… (Смеётся.)
Новое слово — «подвстречёвываются».
— Ага. (Смеётся.) Словом, встретить кого-то, кого я полюбила бы больше, чем борьбу, пока не получилось. А дети?.. Я дала возможность вырасти сестре, брату. Моя материнская функция выполнена. (Улыбается.) Детки уже большие. Я опекун сестры с её семи лет. У неё родителей нет. У нас с ней был один папа, родители развелись. В семье у папы родилась Наташа. Когда Наташе было три года, папа умер. А когда ей было 7 лет, то умерла и её мама. Наташу, можно сказать, я вырвала из детского дома. Ситуация развивалась так: мы хороним её маму, а на похоронах мне объявляют, что завтра Наташа уезжает в детский дом. Так в 21 год я стала мамой семилетнего ребёнка. Сейчас Наташе 27 лет, она работает в МЧС. Прекрасная девочка! А у моей мамы, в свою очередь, родился сыночек. Когда я его забрала к себе, ему было лет 12-13 лет. Мама родила в 40 лет, разница у них в возрасте была большая, да и ситуация в стране сложная — быстро всё менялось, надо было подстраиваться… Ну и вот, теперь они у меня живут. Маму я тоже заберу осенью в Пермь.
Какие сложности были в воспитании?
— Самая большая душевная боль была у меня тогда, когда я уезжала на соревнования, а детей мне надо было с кем-то оставлять. Наташе было 10 лет, и я просила девочек, с которыми мы занимались, чтобы они с ней пожили. Всем огромное спасибо, никто не отказывал, все выручали. Так и выросла «дочкой полка». (Смеётся.) Наташе 27 лет, Мише 23 года.
Кстати, у меня папа был категорически против того, чтобы я занималась борьбой. Я уходила гулять и шла на тренировку. А на первые свои соревнования я и вообще сбежала. Мама с папой были в разводе. Маме я сказала, что поехала к папе, а папе сказала, что буду у мамы. И мы уехали в Брянск. Я только оттуда им сообщила. Плюс был в том, что уже с первых соревнований я привезла медаль. Тут родители мои и оттаяли.
Многие считают, что борьба и карате — не женские виды спорта. Там спортсменки в платьях не ходят.
— Да ладно! Я всегда в платьях хожу! (Смеётся.) Даже тогда, когда попала в сборную, ездила на соревнования в платьях, юбках, халаты с собой брала. У нас в сборной была Светлана Гундаренко. Её рост — 190 см, вес 130 кг. Глыба! Светлана говорила про себя: «150 килограммов боевого мяса». (Смеётся.) А меня наставляла: «Ира, хватит уже в платьях ходить! Ты же спортсменка!». Но я с детства привыкла к платьишкам. Я же девочка! (Смеётся.)
Есть у тебя мечта?
— В свете последних событий — чтобы не было войны.
